Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Управление школой»Содержание №3/2010

Школьный уклад

Нужен ли психолог на пристани поломанных кораблей?..

Споры о должности школьного психолога продолжаются у нас без малого 30 лет – с момента появления первых психологов в нескольких экспериментальных школах Москвы. Последний активный всплеск дебатов на эту тему случился год назад – экономический кризис, подушевое финансирование, сокращение ненужных специалистов в образовательных учреждениях… Так ли не нужны школьные психологи? Востребованы ли – и кем – в школах? Из чего состоит их работа? На следующих страницах мы ищем ответы на эти вопросы на примере российской и американской практики.

 Известный отечественный психолог В.П. Зинченко неоднократно говорил о необходимости психологической педагогики, которая ориентирована на живое, личностное знание. Он писал: «Одна из задач психологической педагогики состоит в том, чтобы собрать по крупицам живое, психологическое знание и по возможности в живой доступной форме донести его до педагога и вместе с ним умножить его. В этом смысле психологическая педагогика есть одновременно и наука, и практика, а в идеале и технология…».

Видеть и уметь больше, чем учитель

Нужны ли психологические знания учителю? Есть все основания утверждать: да, безусловно. Причем считают так не только взрослые участники образовательного процесса – педагоги, администрация ОУ и родители, – но и те, ради кого существует школа,  – сами дети.

Об этом свидетельствуют результаты анонимного анкетирования выпускников, которое проводится ежегодно в московской гимназии № 1541. Абсолютное большинство окончивших нашу школу ребят называют психологическую грамотность учителей одной из главных составляющих педагогической профессии наряду с компетентным владением своим предметом и методикой его преподавания.

Актуальным сейчас становится другой вопрос: какие психологические знания необходимы учителю? И далее логично продолжается: можно ли считать достаточными сведения в этой области, полученные в студенческие годы, и рассчитывать ли педагогу на школьного психолога?

На первый взгляд очевидно, что с приходом такого специалиста в школу педагогический коллектив получил возможность пополнить свой психологический багаж без каких-либо особых усилий. Однако на практике ситуация выглядит сложнее. Успех дела в равной степени зависит как от готовности учителя признать недостаточность имеющихся у него психолого-педагогических сведений, так и от умения психолога «перевести» свои знания на доступный для всех язык.

Не менее важно помнить и о том, что доверие педагога к психологии и психологам не возникает само собой. Оно в огромной степени определяется тем, насколько специалисту удается не только на словах, но и на деле показать возможности науки о душе в повседневной, суетной и разнообразной школьной жизни.

В нашей гимназии, например, сложилась такая практика отношений, при которой, с одной стороны, психолог обращает внимание и учителей, и школьной администрации на проявления неблагополучия у учеников, а с другой – педагоги сообщают о замеченных ими изменениях в поведении и успеваемости гимназистов. В данном случае значение имеют любые, даже кажущиеся порой незначительными, события (скажем, ухудшение почерка или участившиеся отказы отвечать у доски).

К психологу нужно относиться как к равноправному члену педагогического коллектива, имеющему весьма ощутимые должностные обязанности.

Не менее значимы наблюдения и за позитивными сдвигами. Отмечая их, психолог фиксирует, что выбрана правильная тактика общения учителя с учеником (например, вчерашний троечник начинает активно работать на уроке и больше не «забывает» выполнять домашние задания).

Школьная неуспеваемость и трудности поведения детей – наиболее типичные, но, разумеется, далеко не единственные поводы обращения в психологическую службу. Конфликтные отношения с коллегами и школьной администрацией, неумение (или нежелание) наладить продуктивные контакты с родителями воспитанников, личные неурядицы  – вот те вопросы, с которыми педагоги обращаются к психологу.

В последнее время, кстати, участились жалобы на пренебрежительное отношение со стороны детей, которые нередко гордятся своим нежеланием учиться.

В целом же, безусловно, нужно осознавать, что психолог – не маг и волшебник, а всего лишь профессионал, который обязан видеть и уметь больше, чем человек, не обремененный психологическими знаниями.

Он действительно в состоянии показать обратившемуся к нему (будь то ребенок, учитель-предметник, классный воспитатель или директор школы) разные аспекты одной и той же проблемы и предложить различные способы ее разрешения. Ведь безвыходных ситуаций не бывает! Но решение и ответственность в конечном счете ложатся на плечи самого человека.

Психолог и педагог: объединение усилий

Сложившиеся в последние годы обстоятельства, к сожалению, не способствуют выработке в обществе уважительного отношения к учительству в целом. В этом смысле то, о чем говорилось выше (пренебрежительное отношение учащихся к педагогам), – проблема серьезная. Вряд ли дети чувствуют и осознают, что учителя – это какие-то особенные люди.

Хотя все зависит от точки отсчета: с одной стороны, они ничем не отличаются от других, ведь им, как и всем нам, приходится решать в своей жизни большое число разнообразных проблем. С другой стороны, если иметь в виду, что профессия обязательно накладывает отпечаток на человека (на что неоднократно указывали психологи), то педагоги действительно люди особенные.

Классик психологии Л.С. Выготский сравнивал школу с пристанью поломанных кораблей, и профессиональный путь учителя можно рассмотреть как преодоление такого отношения к себе общества.

Мне приходилось сталкиваться с разными учителями, и было бы непростительной ошибкой всех идеализировать, но среди них встречаются те, для кого выбранная профессия изменила образ жизни в целом, а не только повлияла на мировоззрение. Осознают ли они это или просто живут, отдавая все свои душевные силы детям, потому что по-другому не могут? Второе сомнений не вызывает.

Совсем недавно мне позвонил преподаватель словесности одной из московских школ. Он был обеспокоен поведением своей ученицы и просил совета. Вряд ли входит в профессиональные обязанности учителя-предметника беспокоиться о переживаниях подростка…

Что касается учеников, то «особость» педагогической профессии они осознают уже после окончания школы. Вчерашние школьники приходят со словами благодарности к тем, кого любят и к кому готовы обратиться за помощью.

Но всем нам знакома и ситуация, когда ребята считают учителей «психами», ненормальными и т.п. Здесь, я думаю, речь идет о тех случаях, когда педагоги в силу разных причин – неуправляемое поведение детей, личные переживания – начинают неадекватно себя вести, то есть раздражаться по пустякам, делать замечания в грубой форме, плакать в присутствии учеников и т.п. Если преподаватель этим злоупотребляет довольно часто, то среди детей он скорее всего и прослывет тем самым «психом».

Ребята нередко посмеиваются над таким человеком, все поведение которого вряд ли может служить примером, но при этом стараются лишний раз ему не досаждать, а старшеклассники иногда и вовсе жалеют. И только в тех крайних случаях, когда этот учитель обижает учеников, особенно подросткового возраста, не исключено появление агрессивных действий в его адрес.

Последнее еще более раздражает, провоцирует на неадекватные слова и поступки, и, таким образом, круг замыкается. Практика показывает, что подобные тупиковые ситуации не получают благополучного разрешения без вмешательства опытного коллеги – психолога или администрации школы, – хотя даже этого порой бывает недостаточно.

Вот и получается, что при возникновении проблем с учеником у учителя появляется острая потребность (можно сказать, профессиональная необходимость) обратиться к кому-то за помощью, советом, поддержкой, разъяснениями. Пойти он может к тому, к кому сочтет нужным. Другое дело, что далеко не каждый его коллега даст в этом случае квалифицированный совет, что в лучшем случае никак не влияет на ситуацию, а в худшем – ее осложняет.

Если до недавнего времени сложные проблемы решались административным путем и вызов в кабинет директора рассматривался и самим учеником, и директором как крайняя мера, то теперь, когда дети хорошо знают про свои права, но при этом напрочь забывают об обязанностях, подобным визитом их не испугаешь.

В поисках иных способов воздействия учитель как раз и решается подойти к психологу.

О психологических закономерностях детского поведения педагоги прошлого хорошо знали, но черпали необходимые сведения не из книг и тем более не из общения со школьным психологом, которого и в помине не было, а выводили сами, опираясь на накопленный опыт. Разумеется, при таком подходе познание психологии ребенка происходило стихийно.

Сегодня, когда в школе появился носитель научного психологического знания, в идеале картина должна складываться по-другому. Однако пока что о полном вхождении психолога в образовательный процесс говорить рано, что не мешает учителю весьма успешно решать некоторые проблемы совместно с ним.

Нелишне отметить и то, что разрешение той или иной ситуации «выгодно» всем участникам образовательного процесса, а не только ребенку: педагог обретает веру в собственные силы, психолог же, кроме веры, получает вотум доверия со стороны учителей и школьной администрации. Последнее выступает необходимым условием того, чтобы все стали относиться к психологу как к равноправному члену педагогического коллектива, имеющему конкретные и, главное, весьма ощутимые должностные обязанности.

Вспомним и о другой ситуации. В классе зачастую встречаются по-настоящему проблемные ученики, с которыми преподаватель не может установить контакт. Так куда ему идти – к родителям, директору или психологу?

Категория проблемных детей весьма разнообразна, и поэтому не может быть одного рецепта на все случаи. Но начинать учителю, как это ни покажется парадоксальным, нужно с себя. К сожалению, нередки случаи, когда поведение ребенка носит реактивный характер.

Типична ситуация, когда на уроках одного учителя дети ведут себя безобразно, не слушают объяснения и не выполняют заданий, но с другим полностью преображаются. Здесь следует говорить о проблемном учителе, а не о проблемных детях.

В то же время встречаются ученики, которые с трудом усваивают программу по всем предметам, они могут быть замкнутыми или агрессивными, нарушающими дисциплину или тихими, но при этом «отсутствующими» на уроке. В разных образовательных учреждениях число таких учащихся будет неодинаковым, но даже одного-двух на параллель уже достаточно, чтобы бить тревогу.

Как правило, и учителя, и родители разводят руками и расписываются в собственном бессилии. Нередко именно в таких случаях обращаются к психологу как к спасательному кругу, однако и его возможности весьма ограниченны. Единственным надежным способом разрешения сложившейся ситуации выступает объединение усилий школы и семьи, а не перекладывание ответственности с одних плеч на другие (в том числе и психолога).

Кто-то должен выступить координатором действий: если это будет завуч или директор, то ситуация рискует приобрести формальный характер, когда появление долгожданных троек будет рассматриваться как положительный показатель, что верно лишь отчасти. Если же функции координатора возьмет на себя психолог, готовый к работе не только с ребенком и его родителями, но и с педагогами, то, весьма вероятно, ему удастся обнаружить причины негативного поведения ученика и по возможности изменить его.

Но еще раз подчеркнем: речь идет о совместном решении проблемы и обязательно предполагает участие школьного педагога.

Психологическая поддержка: много или мало?

А теперь посмотрим на ситуацию с другой стороны. Одно дело – ученики. Другое – сами педагоги, нагрузка у которых порой переходит все мыслимые и немыслимые границы. А существует ли их психологическая реабилитация? Все, кто всерьез изучал и размышлял над положением, в котором оказались современные учителя, приходят к одному и тому же выводу: им нужна поддержка.

В ней нуждаются все: и преподаватели, и администрация, и сами психологи. Но при этом трудно не согласиться с тем, что в задачи психолога входит оказание профессиональной психологической помощи всем тем, с кем ему приходится общаться. В то же время следует заметить, что школьная психологическая служба преимущественно рассчитана на ребенка, а не на учителя. И дело здесь не столько в том, что у психолога в школе нет времени на коллег (хотя это тоже не следует упускать из виду), сколько в том, что у него отсутствуют соответствующие навыки работы.

На данном этапе развития психологической службы говорить о создании специальной структуры по оказанию помощи учителям рано. Но, бесспорно, кое-что сделать можно.

Болезнь, как известно, легче предупредить, чем лечить, и поэтому от психолога требуется прежде всего замечать неблагоприятные тенденции и стараться исправлять ситуацию, что в равной степени относится и к детям, и к учителям. Если видно, что педагогу по каким-то причинам стало трудно справляться со своими обязанностями, можно посоветовать и ему, и администрации как минимум временно уменьшить нагрузку, с тем чтобы не доводить ситуацию до критической точки.

Если же говорить о неправильности выбора профессии, то людям нужна определенная смелость, чтобы начать заново обдумывать свою роль, отказаться от своего рода «педагогической иллюзии» – пресловутой нейтральности преподавания, возможности контролировать отношения учитель – ученик. И в этом им тоже нужна помощь психолога.

В жизни каждого из нас бывают моменты, когда кажется, что профессиональный выбор носил случайный и недостаточно обдуманный характер. Мы начинаем казнить себя за трусость, за то, что не находим в себе силы изменить собственную жизнь к лучшему. Жалобы педагогов по поводу профессиональных трудностей – явление, к сожалению, типичное, однако не столь трагичное, как его принято представлять.

Учителя, которым действительно лучше отказаться от преподавания, как правило, особых негативных чувств в адрес школы не выражают и никуда уходить не собираются. В то же время мне неоднократно приходилось сталкиваться с прекрасными педагогами, которые не могут равнодушно относиться к собственному труду и готовы (к счастью для всех, только на словах) заняться чем-то другим. Таким людям надо помочь остаться в школе, так как они хотят все делать по высшему разряду и не желают мириться со случающимися промахами.

А ведь все дело в том, что они порой просто не знают, как исправить ситуацию. От психолога в данном случае требуется очень мало и одновременно очень много. Мало – достаточно обратить внимание учителя на его успехи, на фоне которых неудачи особенно заметны. Например, все дети с интересом читали «Мертвые души», задавали вдумчивые вопросы, отмечали важные моменты, но сочинение написали плохо – следовательно, я плохой учитель…

На самом деле это значит только то, что дети не научились писать сочинение, и все! Никаких других выводов отсюда не следует, а в том, что они прочитали произведение, есть немалая заслуга словесника. Если удастся переубедить учителя, то это будет очень много – он научится переживать профессиональные трудности, а школа не потеряет настоящего педагога и, кроме того, поверит психологу. Правда, в данном случае было бы хорошо не доводить ситуацию до кульминационной точки и не ждать, пока учитель пойдет в кабинет директора с написанным заявлением.

Насколько психолог будет в состоянии справиться с такой задачей – напрямую зависит от уровня его профессионализма.

Рейтинг@Mail.ru